Сообщество «PRO Женщин» появилось в 2017 году, его создателями стали Екатерина Рыбакова и «Рыбаков Фонд». Оно основано для того, чтобы каждая женщина могла реализовать свои мечты и проекты, делиться опытом, открыто говорить о проблемах. На данный момент число участников «PRO Женщин» по всему миру составляет около 70 тысяч, в него входят 294 городов и 36 стран.
Ирина, как сообщество PRO Women появилось в вашей жизни? И как лучше говорить – PRO Women или «PRO Женщин»?
— Сейчас мы употребляем оба варианта: на территории России говорим «PRO Женщин», но более точный и всеобъемлющий вариант — PRO Women, так как мы являемся международным сообществом и представлены в ещё 30 странах.
В моей жизни это сообщество появилось в 2017 году. Как и большинство участниц, я пришла сюда случайно. Мне посчастливилось встретить своего знакомого, который работал в «Рыбаков Фонд» в аэропорту Архангельска, мы пообщались, и к концу нашей беседы он рассказал, что у них в фонде есть сообщество про женщин и мне бы оно подошло. Разбежавшись с ним, я нашла этот сайт, на тот момент ещё ничего не понимая толком: он был пустой, но на нём все были счастливыми, и мне это откликнулось. Тогда сообщество «PRO Женщин» существовало только в Москве и немного в Петербурге, развивая формат акселератора. На этом всё могло бы и закончиться, потому что акселераторов стало очень много, интерес падал.
Возвращаясь к теме сообщества, оно начало создаваться изнутри и до сих пор так создаётся. На тот момент «Рыбаков Фонд» объявил о поиске представителей в регионах. Чтобы стать представителем и приехать в Москву на обучение, нужно было зарегистрироваться и провести первую группу. Я собрала знакомых, коллег, и процесс пошёл. После поездки в Москву я ещё лучше поняла принцип работы в малых группах, начала развивать сообщество в Архангельске. Сначала не особо получалось, было непонятно, что делать дальше. В группе находилось человек десять, мы один раз в две недели встречались, и каждая двигалась к своим целям. В какой-то момент созрел ещё один лидер, которая смогла создать свою группу. Кульминацией моего влияния на региональное сообщество в Архангельске стало проведение большого форума на 400 человек. Тогда мы привлекли большое внимание к сообществу: показали накопившиеся к тому моменту истории жизни женщин «до» и «после». После форума появилось примерно 15 новых лидеров, тогда сообщество стало расти, и сегодня оно — одно из самых устойчивых, больших объединений, состоящих из 56 региональных сообществ «PRO Женщин». Два года назад я получила приглашение возглавить фонд «PRO Женщин» в Москве.
Я правильно понимаю, что основал «PRO Женщин» Игорь Рыбаков, а Екатерина присоединилась уже позже?
— Да, Игорь в какой-то момент охладел к проекту, и пришла Екатерина. Игорь рассказывал, что они с Оскаром обратились к Екатерине Рыбаковой, потому что их интерес и азарт, как это иногда бывает у мужчин, особенно больших предпринимателей, начали гаснуть. У Екатерины же как раз сильная сторона — это структура. Так как она мама 4 детей, у неё есть терпение и понимание, как нужно взращивать. Когда пришла Екатерина, внутри сообщества начались процессы: стали создаваться регламенты, положения и социальные ступеньки. Я уверена, что это получилось именно благодаря собственным ценностям Екатерины. Она сама, как рассказывала, нуждалась в самореализации, женской проявленности, не просто как жена и мать, а в чём-то большем, для неё это было необходимо. И эта идея заложена в ядро, поэтому «PRO Женщин» откликается очень многим людям. Плюс правильные и продуманные шаги, может где-то замедленные, где-то неспешные, привели к тому, что у сообщества всегда был устойчивый рост, и с каждым годом нам удаётся удваивать его в количестве.
Расскажите, в какой роли вы выступаете в Х10?
— X10 — это сообщество, похожее на Pro Women, так как наша команда участвовала в его строительстве. Мы выступали в роли архитекторов X10, делая всё по такому же принципу, только без гендерного акцента. В большей степени в нём преобладает предпринимательский элемент.
Он коммерческий уже?
— Нет, тоже такой же свободный.
То есть по сути там то же самое, только ещё и мужчины?
— Да, такие же маленькие группы, чтобы в них попасть, можно зайти на сайт и зарегистрироваться в роли участника или лидера. Лидер называется «клампер», а кламп — небольшая группа. Сообщество позволяет создать свой кламп и через него со всеми общаться, это очень мощная и активная система. В ней тоже есть школа лидера, и она бесплатная для тех, кто зарегистрировал свою команду. Многие наши участницы-лидеры состоят и здесь, и в «PRO Женщин». Они говорят, что приходят сюда наполниться и расслабиться, а туда идут за драйвом, мужской энергией, предпринимательством.
Вы часто пишете про «архитектуру» сообщества. Можете рассказать об этом поподробнее?
— Сегодня много говорят про сообщество. Буквально вчера наткнулась на статью 2004 года, где всё прекрасно написано. Тогда я уже создала объединение вокруг журнала, потому что мне было неинтересно, что наши менеджеры по продажам ходят к клиентам. Я подумала: «А почему бы не собрать всех клиентов вместе?» Оглядываясь назад, я понимаю, что создавала сообщество, сама того не осознавая, поэтому я могу подробно описать «архитектуру» сообществ.
Первое: в любом сообществе есть ядро — тот пульс, то сердце, которое побуждает тщательно «наполнять» его. Как правило, даже если у одного человека в голове есть какая-то идея, то он может привлечь в неё остальных, чтобы обсудить и реализовать это вместе.
Второе: у основателя сообщества должны быть ценности. На данный момент у нас есть клубы и объединения, между которыми огромная разница. У клуба всегда есть границы, они очерчены самой целевой аудиторией: кого хотят видеть, кого нет. Туда же добавляется стоимость (входной билет). У сообщества нет таких границ, туда может вступить абсолютно любой человек. Когда мы создаём структуру объединения, то должны понимать, что формируем: клуб или сообщество. «Архитектура» будет примерно одинаковая, но на этом этапе мы должны сами для себя уточнить, для чего мы, как основатели, это создаём, что хотим дать миру.
Третье: для людей, которые к нам придут, будет здорово, если наши ценности совпадут, иначе произойдёт разрыв либо на первоначальном этапе, либо позже. Когда мы понимаем ценности и «ядро» сообщества с нами их разделяет, остаётся главное — собрать людей. Нужны повторяющиеся оффлайн или онлайн встречи, которые покажут цели аудитории.
Моя модель сообщества — горизонтальное лидерство, поэтому я не верю в устойчивость иных клубов и объединений, где один лидер. Поэтому стоит посмотреть, кто из команды может стать лидером, который возьмёт на себя какую-то сферу или будет повторять за другими. Если в сообществе есть много лидеров и взаимосвязь между ними, оно становится устойчивым. Мы, как основатели, должны прислушиваться к нашим участникам, к нашему ядру. Нужно обсуждать, кто какие задачи может и хочет выполнить, так определится уровень участия каждого члена сообщества.
Есть ядро — сайт «PRO Женщин». Если я захочу стать участницей сообщества, то захожу на сайт, регистрируюсь, и в рамках регистрации я могу себя обозначить как «создатель сообщества», верно?
— Да, как лидер или участник.
Я регистрируюсь как лидер группы, потом создаю встречи или активности в рамках сообщества, они анонсируют это на сайте, люди из определённого города видят календарь событий, могут прийти на них или нет. Плюс есть чат в Телеграмме, куда тоже все подписываются, там происходит определённое общение, существуют правила — это то, что на поверхности. Когда начинаешь «погружаться», то всплывают подводные камни: к примеру, огромное количество девушек в чатах. Как вы с этим справляетесь?
— Вы почти всё верно сказали, только ядро не платформа, а сами люди: региональные представители в городах, члены советов, опытные лидеры, которые являются хранителями ценностей. Платформа — это место, где происходит наше взаимодействие. Любая женщина может зайти на сайт и стать участницей, может найти группу, к которой присоединится в своём городе, либо может стать её лидером, тогда она получит на почту методологию. Я бесплатно провожу встречи, где обучаю людей, это очень хорошо работает на этапе отбора. Сама методология устойчива: с одной стороны те, кто прочитал книгу лидера, с другой те, кто воссоздали школу лидеров внутри сообщества. Начать свой путь лидера лучше с ведения маленькой группы от 6 до 12 человек. Нужно встречаться с периодичностью раз в две недели на протяжении трёх месяцев. На первой встрече каждый ставит свою цель, это происходит в атмосфере невероятной поддержки. В сообществе каждая девушка может понять, что можно быть уязвимой, можно открыться, признаться, что для неё происходит что-то новое. В нём все обязательно помогут друг другу и поддержат. Когда ты видишь, какой путь с вашей помощью прошли все члены группы, становишься более ярким лидером: тебя могут заметить в со-сообществе, могут заметить лидеры из других городов. Можно «активничать» в Телеграмм-чатах, можно стать региональным представителем или президентом сообщества, проводить мероприятия с другими активистами, но начинать не с них, а со своей маленькой группы. Недавно я задумалась, что если я смогла создать свою первую группу в десять человек, и она не развалилась по пути, то значит я уже научилась многому.
Как вы справляетесь с огромным потоком людей?
— Вся «камерность» — в группах. Москва, конечно, отличается, в силу того, что люди быстро меняются. На данный момент в этом городе около десяти тысяч лидеров, а участников — всего пятьдесят шесть тысяч. Как раз «камерность» трудно создать в таких условиях. Хотя даже здесь можно найти или создать группу по методологии для более тесного, сплочённого общения. Московские сообщества проводят открытые встречи, на которые могут прийти все желающие. К вопросу о том, как приходиться справляться. Наш фонд «PRO Женщин» состоит из четырёх человек, мы закрываем основные блоки с контент-менеджером, комьюнити-менеджером и проектным менеджером. Было бы трудно работать с таким огромным количеством людей, если бы не наши региональные лидеры на местах. Наше сообщество работает по «ячейному» методу: в 56 городах есть объединения, в них есть лидер, а у него — лидеры групп. В каждом городе от 3 до 100 команд, но всё сводится к региональному лидеру. У меня прямой контакт с региональными представителями. Два года назад у нас появился совет сообщества, его никто не придумывал и не создавал, это экс-региональные представители. Мы сразу решили, что каждая может стать региональным представителем посредством выборов, которые проходят через год-два. Некоторые из них почувствовали себя как бы «за бортом», поэтому предложили совет общества, куда входят проявленные лидеры, которые уже были в роли региональных представителей. В совете появились комитеты, отвечающие за менторство, пиар, стратегию. Я думаю, если сообщество продолжит расти, то появится то, что будет помогать продвижению. Сейчас у нас активно работают волонтёры в фонде, которые хотят прокачать свои навыки, поэтому с удовольствием нам помогают. Например, благодаря волонтёрам мы навели порядок в чате с таким количеством людей. То, что я сейчас говорю, очень важно и для бизнеса, для построения процесса. Нужно из массы сделать «ячейки», в которых должен появиться куратор, лидер.
Как вы общаетесь с другими сообществами?
— Пересекаемся с ними на мероприятиях . Мы — сообщество, нам проще, чем клубам, мы открыты для всех. В городах были примеры, когда местное объединение входило в региональное, потому что удобнее: больше связей, круг общения. Недавно мне сказали, что в сообщество про женщин иногда специально не приглашают, некоторые клубы запрещают своим участницам состоять в других организациях. Я считаю, что сегодня, если человек участвует в 2–5 сообществах и клубах, он знает, что хочет. В этом плане кризис доверия «плетётся полотном», а мы, в свою очередь, делаем вклад в его повышение. Экономисты уже доказали, что если оно растёт, то увеличивается и экономика сообщества или клуба. Получается, если я сама участвую в нескольких объединениях, то переношу что-то интересное между ними, это огромное благо, чего нельзя запрещать.
Вы интересно сказали, что стратегически правильно, когда сообщество строится не вокруг одного персонажа, а по типу «горизонтальной схемы». Когда интерес сосредоточен на одном человеке, остальные члены команды не смогут удержать этот интерес.
— Я считаю, что это другая бизнес модель, по принципу клуба. Если мы говорим про него, то должны знать, что хотим поменять в этом мире. Мы намерены создать среду поддержки движения, где каждая может прийти к собственной персонализации. Таким образом отношения женщин внутри сообщества меняются, они поддерживают друг друга.
Вы анализировали, какой средний возраст участниц?
— 35–40 лет. Эта категория принадлежит проявленным лидерам, предпринимателям. У молодых присутствует некий барьер. Совсем юных, от 18 до 25, мало, но есть. Есть истории, где девушки увидели, как их мамы ведут группы, и тоже захотели принять участие. Больше всего сейчас тридцатилетних участниц. Сообщество нужно нам, когда мы испытываем потребность в поддержке, женщины нуждаются в ней в период каких-то изменений, когда уходят в декрет, меняют работу. Возраст от 20 до 30 — прорывной, ещё нет рефлексии. Бывают ситуации, когда двадцатилетняя студентка рожает, и тогда тоже попадает в категорию нуждающихся в поддержке. Но сегодня возраст деторождения чуть изменился. Период прихода в сообщество в декрете — это да, он есть.
Есть у вас такое ощущение, что в регионах женщины более активно идут в такие сообщества, нежели в Москве?
— В Москве очень активные женщины по большей части, но выбор сообществ огромный. Во многих регионах «PRO Женщин» является одним из лучших объединений, поэтому девушки выбирают нас, оно открытое, свободное. Наше сообщество в большей степени теперь офлайн, потому что по всей Москве физически тяжело встречаться. Каждый район уже как маленький город, поэтому локальные встречи.
Получается, есть социальный проект, который спонсируется за счёт фонда?
— Да, финансируется за счёт «Рыбаков фонд». В городах наши участницы–волонтёры вносят свой вклад в те же мероприятия. Сегодня большие регионы научились работать с партнёрами, привлекая их на мероприятия в качестве спонсоров. Сами группы бесплатны, для их проведения не требуется вложений: мы встречаемся в любом месте города. Это никто не финансирует, мы не платим региональным представителям, это общественная нагрузка, которую женщина берёт на себя. За счёт этого она становится популярной в своем городе, прокачивает практически все лидерские качества. Мы тратим деньги на мероприятия, такие как форум и встреча региональных представителей в Москве, школа лидеров, фестивальный конкурс проектов. Для нашей «устойчивости» мы работаем с партнёрами, привлекая их к сообществу.
Я читала ваш пост на тему экономического отката на 30 лет назад. Вы писали, что это необходимый процесс, чтобы замедлиться, понять куда идти и зачем. Вы на себе это ощущаете?
— Да.
Мне кажется, это была непопулярная точка зрения. У всех всё плохо, а вы спокойны, пишете, что в этом есть плюсы.
— Все, что происходит с нами, необходимо. Когда начинаются запуски проектов — это драйвово, но в итоге мы всё равно приходим к замедлению. Я слышала от успешных предпринимателей, миллиардеров слово «замедление». Это наша потребность сегодня, особенно для жителей больших городов, для тех, кто на больших проектах. Потому что ты в этот момент можешь включить мышление, а не действия. Мы не успеваем мыслить. Модель «действия» перестаёт работать: пока ты взял чужую идею, она становится уже неактуальной. Те, кто способен думать, рассуждают, а что такое замедление? Например, когда у нас есть время на размышления: «Что? Зачем? Почему? Как?». Через замедление и продумывание мышление даст нам точность, потом действия и скорость. Сообществам замедление — тоже польза, потому что это живые разговоры не на скорость. Мы вслушиваемся, поддерживаем в это время. Это как группа психотерапии, потому что тут есть возможность поддержки, замедления, шанс быть самой собой.
Интересно про коллективное мышление. В девяностые–нулевые все ушли от коллективности, всем хотелось индивидуальности, быть отдельными личностями. А сейчас есть ощущение, что появился в обществе запрос на коллективность, объединение в сообщества. Вы заметили это?
— Конечно, я же дитя того периода, я очень хорошо его помню. У меня есть пост про это, про коллективную жизнь во всём. Благодаря такому времени мы чувствовали себя в безопасности, все друг друга знали.
Получается сейчас мы возвращаемся к коллективности, потому что наша потребность в социализации и поддержке возросла?
— Наша «животная» составляющая играет: нам нужна своя стая. Для человека всегда самым страшным наказанием было отлучение от неё. В 90-е годы мы сами себя отрывали, потому что нам кто-то так сказал. Нужно быть индивидуалистами, быть отдельными. Cейчас никто не призывает возвращаться, например, в Советский союз, в ту же самую идеологию. Потому что там «общественное» было превыше всего. Сегодня мы должны придумать такой микс, когда мы в обществе, но слово каждого важно. Эти малые группы или сообщества, где есть горизонталь, когда над тобой никого нет и каждый может сказать, что мы вместе. Мы вместе придумали проект, коллегию, посёлок, где нам со всеми удобно жить. У Игоря Рыбакова есть тема горизонтальных городов.
Про посёлок слышала у Анастасии Татуловой, основательницы АндерСон.
— Да, она какой-то посёлок хотела построить. Сейчас создаётся конфедерация участников этого рынка, которые поняли, что можно строить посёлки, города малоэтажные, где люди будут формировать комьюнити, где будет всё для жизни и т. д. Почему это возможно? Потому что мы задумались о том, что вместе мы можем больше. Я в одиночку не построю никакой посёлок. Если есть деньги, то конечно, но там не будет никакой жизни. Вот как сейчас происходит: люди просто приезжают, ночуют и уходят, но когда мы уже как сообщество формируемся, нам становится хорошо. Мы можем не уезжать, можем найти массу способов зарабатывать и открывать что-то новое.
При этом потребность же в этом сумасшедшая. Мы почти 2 года делаем мамские выезды. У нас такой формат есть — «Мамский отрыв». Мы собираем мам. Без мужей, без детей. Ездили в Сочи, в Тарусу, и, знаете, совершенно незнакомых мам не оторвать друг от друга! Разговоры до самого утра, и так каждый день выезда.
— Это как раз такое сплетение. Женщинам это особенно важно, как мой муж говорит, «защитные сети амортизационных связей». Когда мы знаем больше людей, мы реально чувствуем эту защиту, становится безопаснее, нам ещё детей растить. Поэтому мамы должны быть в сообществах, я ещё раз говорю, что модель одна. Она в нём например, потому что как мама развивается. В родительском, потому что чего-то для малышей больше. В каком-то своём отраслевом, потому что, не знаю, например, стилист и т. д. Но у неё через это сообщество будет больше знакомых, с которыми она может до 6 утра разговаривать.
Потребность точно в этом есть. Мы приходим к тому, что мы возвращаемся к социальным людям и существам. Мне очень радостно, что вы говорите: молодёжь сейчас это хочет, потому что скорее всего старшее и наше поколение в этом жили, для нас это нормально. Следующие родились, когда все начали считать, что это плохо, им сложнее, они ещё будут присматриваться. Для молодого поколения, которое уже не дотянуло, это будет в новинку, и когда они начнут выстраивать наше КО-, мне кажется, тогда будет хотя бы поспокойнее. Так как за отдельно взятого человека в нашей сегодняшней системе образования я не поручусь. То есть не знаю, какой он вырос, какое направление освоил, каким будет специалистом, что я могу ему доверить. Но если человек будет не один, а их будет какая-то группа, которая друг друга чем-то подпитывать, то думаю, что в этом плане они уже не провалят ни страну, ни нас.
Мы недавно для нашего YouTube-канала делали опрос для мам с детьми на тему того, чего больше всего не хватает в декрете, и в топе ответов были варианты про дружеское общение, подруг, с кем можно было бы просто поболтать. Потому что очень часто ты оторван, находишься со своим ребёнком наедине, и в этом плане мамские сообщества — это очень классно.
— Там присутствует взаимовыручка. Сообщество — это общение, причастность. Поэтому, находясь в них, надо выстраивать роли. Девушка в сообществе должна понять, что она не просто участница, но и человек, который может стать кем-то ещё. И, конечно же, совместные действия: когда они могут что-то придумать, сообща сделать. Это, несомненно, их реализация.
Ну и завершая наше интервью, расскажите, какая вы жена и какой вы родитель?
— Знаете, в первой половине жизни я, конечно, сумасшедшая. Сейчас считаю, что не было правильного баланса. Я очень много времени посвящала работе и бизнесу, отрывая себя от семьи. Потому что никто тогда меня не научил, что нужно держать баланс и что семья — это приоритет. Создавать бизнес и особенно удерживать, то есть развивать его, требовало больших усилий. Это то, чего я уже никак не поменяю, обратного хода у нас нет, но могу передать другим — молодым мамам, то, что в приоритете семья. В каком плане в приоритете? В том, что мы можем найти 1–2 часа в день качественного общения со своими близкими. Я этого не знала, и просто делала по остаточному принципу, когда уже приходишь, валишься с ног и просишь оставить в покое. Это было тогда. Сегодня могу сказать, что много времени посвящаю общению. У меня всегда есть время, чтобы поговорить с мужем, и очень близкие отношения с дочкой, которые в детстве я явно не выстроила до конца, а сейчас компенсирую отчасти. Мы все в это вкладываемся, выстраиваем наш семейный план. У меня одна дочь, а моя сестра — поставщик новых людей в нашу семью, у неё четверо детей.
Она за двоих отдувается.
— Да, она отдувается за двоих. Её старший сын уже женился, и его супруга родила ещё одного члена нашей семьи. И это тоже сообщество. Мы сегодня большую семью можем тоже рассматривать как сообщество, вкладывать в это силы, помогать, кого-то поддерживать, направлять и т. д. Это будет очень-очень важно для нас. Поэтому я также отношусь к своим сотрудникам. Раньше это и так было, но сегодня особенно понимаю, уже знаю механику. Я отношусь с точностью, как к людям, которым нужна какая-то поддержка, по крайней мере, для создания среды роста, развития, самореализации и т. д. Так что все мы люди, это самое важное. Все остальное — роли. Мы их там сыграем.
А второй проект — «Мама-Дочки»? У нас из Уссурийска придумала девочка. В чём плюс «PRO женщин», что можно придумать его, но уже будучи внутри сообщества. Чтобы через все наши связи найти тех, кто готов тоже этот проект поддержать. Вы очень быстро распространите его, потому что внутри много девушек, которые хотят тоже что-то делать. Проект «Мама-Дочки» прошёл фестиваль в нескольких городах, потом мы с ней разговаривали, как наставники. С Катей сделали фестиваль преемственности поколений, это было шикарно, когда в разных регионах выходили на сцену прабабушка, бабушка, мама. Калмыкия меня потрясла, потому что они тоже к нему подключились, калмыцкое сообщество наше. Они и без того в своих красивых национальных костюмах, а тут выходят в одинаковых наборах, до слёз было, просто невероятно. Это всё делается, потому что опять же ты можешь одна начинать, а можешь уже будучи в неком сообществе, вот как с Катей из Уссурийска, с коллегой. Она мама троих дочек. Мы с ней разговариваем, говорит чувствует, что чего-то хочет. У неё есть идея объединить мам и дочек. Я её спросила поподробнее. Она сказала — фестиваль, который продумала. Через наши связи у кого-то поинтересовалась, а потом через неделю поделилась о том, что уже 8 городов готовы на подобное. А что такое 8 городов? Это значит группа 8 на 9 человек, а дальше они начинают всё вместе делать. Катя в результате ушла — это было прошлой весной. Летом создала у себя в Уссурийске летний лагерь для девочек. У неё это легко получается, на волне — народ идёт. Она ушла со своей работы, создала школу для девочек. Сейчас надо у неё спросить про конкурс «Маленькая леди», который она затеяла. Катя знает уже этот путь.
