Представьте: вашей дочери 15. Она ведёт переписку с 26-летним музыкантом. Он ей нравится. Он заботливый, говорит, что она особенная. Просит не рассказывать никому — «это только наше». Через пару недель она уже шлёт ему фото в нижнем белье, думая, что это любовь. Потом фото оказываются в общем доступе,и вместо того, чтобы сказать, что ребёнок — пострадавший от сексуализированного насилия, его же и обвиняют в случившемся.
Фото с официальной страницы ВКонтакте Академии безопасности Ольги Бочковой
Она сама переписывалась. Сама хотела. Соглашалась. Не жаловалась. Сама отправила. Значит, не жертва. Значит, сама виновата.
А теперь представьте, что это не чья-то история из новостей. Это — реальность тысяч подростков. Только чаще всего мы узнаём об этом слишком поздно.
Эта статья — не про панику. А про то, как вовремя заметить, где заканчивается подростковая влюблённость и начинается насилие. И как защитить ребёнка, не сломав его доверие к миру, помогая ему прожить этот интересный период.
Словарный ликбез
Когда люди слышат слово насилие, за ним они чаще всего видят грубое нарушение физических границ с угрозами и телесными повреждениями. Но понятие насилия шире, вот почему в начале статьи хочется провести небольшой словарный ликбез.
Сексуализированное насилие — любые действия сексуального характера без активного согласия человека. Сексуализированным оно называется, потому что не про сексуальное желание, а про контроль, запугивание и злоупотребление властью.
Видов сексуализированного насилия много: это и контактное насилие в привычном для большинства людей понимании, и неконтактное — разговоры сексуального характера не по возрасту, с излишней детализацией, демонстрация порнографии, просьбы прислать интимные фото и т. п.
К разновидностям насилия относятся также и:
Растление — вовлечение несовершеннолетних в сексуальные темы, демонстрация неприемлемого контента и манипуляции доверием.
Груминг — выстраивание доверительных отношений и близости с ребёнком с целью последующего сексуального контакта. Может проходить и в интернете, и в реальности.
Домогательства — нежелательное внимание или действия сексуального характера.
Также в статье мы ссылаемся на возраст согласия (по закону в РФ — это 16 лет), с которого подросток может вступать в сексуальные отношения с совершеннолетним. Важно понимать, что закон не всегда учитывает уровень зрелости конкретного подростка. Формальная зрелость и настоящая готовность — не одно и то же. Подростки уязвимы, даже если им исполнилось 16.
Сексуализированное насилие в формате груминга и растления — не про угрозу, а про манипуляцию доверием, игру на неопытности, чувствах детей, их желании близости, контакта и восхищения. Именно об этих формах насилия мы и поговорим в статье.
Почему подростки вовлекаются в такие отношения?
Нормально хотеть тепла и любви. Подростковый возраст — это половое созревание, а значит изменение гормонального фона, повышенное влечение, за которым в первую очередь желание быть желанным, стремление к близости, но не обязательно к сексу.
У подростка пока нет зрелой способности к осознанным решениям, а зоны мозга работают так, что эмоциональный блок на пределе, а блок, отвечающий за критическое мышление, как бы на вторых ролях, поэтому подростку сложно отвечать за свои решения, предугадывать последствия своих действий, просчитывать шаги. Он уязвим для манипуляций.
И больше всего уязвимы те подростки,
– Кто рос в постоянном нарушении границ и неуважении к своей личности.
– Кто с детства подстраивался под требования и желания других.
– Кто слышал: «Ты ненормальная, если у тебя нет парня», «Ты не мужик, если не добился своего».
– У кого нет доверенного взрослого, с которым можно обсуждать любые, даже интимные вопросы.
Если рядом оказывается взрослый, который проявляет внимание, понимает, поддерживает, не осуждает и даёт чувство особенной связи, — он становится для подростка «своим». И хорошо, если он действительно опора без пересечения границ, а если нет?
То дальше — как по учебнику.
Как действует соблазнитель
Он сначала сближается, втирается в доверие, становится нужным. Потом проверяет границы — «а если я скажу…», «а если попрошу…», «а если намекну…». Затем — берёт то, что ему нужно. Иногда через просьбу, иногда через давление, иногда через страх или стыд. Но в любом случае — под маской любви.
Он не вызывает у подростка отвращения. Наоборот, вызывает чувство близости. Он даёт признание. Он хвалит. Он становится тем самым, кто «не как все». И подросток искренне чувствует: «Я любим(а), и я влюблён(а). Это по-настоящему. Мне хорошо».
А потом — использование, отвержение, стыд, обесценивание, шантаж и сама виновата — ты же этого хотела!
Но отношения, в которых один человек обладает властью, опытом, зрелостью, а другой — только ищет себя, всегда будут неравными.
«Они не все “маньяки”»
Сексуализированное насилие и растление вызывает в голове страшные образы преступников, в реальности люди, злоупотребляющие доверием, выглядят как совершенно обычные, работают на обычных работах, происходят из обычных семей, они могут даже иметь общественные заслуги, быть известными и популярными.
Такая риторика может вызвать ещё больше тревоги: если преступник не выдаёт себя ничем, тогда надо подозревать всех?
Вовсе нет, ведь большинство людей в мире хорошие, просто внешность нам не подсказчик.
Как распознать опасность?
Абсолютно нормально в отношениях делать комплименты, выделять любимого человека, поддерживать, ожидать встречи , признаваться в сильных чувствах, и, как положено в подростковом возрасте, переходить на сексуальные темы. Как же обнаружить ту самую грань, которая отделит растление и злоупотребление властью от истинных чувств?
1. Опора на внутреннюю систему безопасности — это чувства, которые возникают при общении с конкретным человеком, например,
a. тревога, а вдруг отношения закончатся от моих неверных действий,
b. чувство обязанности делать то, что просят,
c. неловкость и страх отказаться,
d. стыд за то, что не соответствуешь ожиданиям,
e. попытка угадать, что от тебя ждут.
Это сигналы опасности, правда их бывает сложно услышать. Для этого нужно быть в хорошем контакте со своими чувствами. Но подросткам сложно ориентироваться только на чувства, не понятно, то ли это реакция на ситуацию, то ли результат гормональной перестройки, вот поэтому нужны внешние критерии.
Внешние критерии
1. Разница в возрасте. Приемлемая разница в возрасте для романтических отношений у подростков — не больше 3 лет, если дети не достигли возраста согласия. Если мы перешагнули через возраст согласия, то оценивать сложнее. Ведь по закону подросток уже может принимать решение о вступлении в интимные отношения без получения согласия от его родителей. Неформально в этом возрасте подростки зачастую ещё не готовы. И дальше нужно индивидуально смотреть на ситуацию.
2. Вертикаль отношений — учитель/ученик, тренер/спортсмен, звезда/поклонник, потому что в них нет равноправия, всегда один выше другого, что создаёт почву для злоупотребления.
3. Поведение, которое является тревожным сигналом:
a. задаёт «пограничные» вопросы («ты стесняешься своего тела?»),
b. изолирует: «никто тебя так не понимает, как я»,
c. подменяет понятия: «секс это высшее проявление любви», «отношения без секса — не настоящие»,
d. стыдит за отстранение: «ты теперь со мной не разговариваешь, да?»,
e. пугает последствиями: «если расскажешь — все узнают, что ты сама этого хотела»,
f. нормализует то, что неприятно: «так делают все», «все так развиваются»,
g. исчезает без объяснений,
h. просит скрывать отношения,
i. дезинформирует (скрывает возраст, наличие других отношений, обязательств),
j. не слышит высказанные нет, игнорирует границы, напирает.
Общество склонно обвинять подростков: «сами соблазняют». Особенно, если это девочки. Да, тело подростка меняется, возникает сексуальный интерес. Но:
**Насилие — это не страсть. Это выбор злоупотребить доверием, невинностью, неравным положением. В отношениях между взрослыми и подростками всегда взрослый несёт ответственность. Всегда.
фото источник freepik
Правила, которые помогут
1. Безопасность важнее вежливости. Безопасность на первом месте. Безопасность важнее чувств смущения, страха, вины или злости твоих или другого человека. Если что-то противоречит безопасности — говори «нет».
2. Ты не должен «расплачиваться» за внимание. Если тебе дарят тепло — это не долг. Это выбор другого человека.
3. Нельзя скрывать проблемы. А также отношения и прикосновения. И тот, кто предлагает скрывать, уже злоупотребляет.
4. Проси помощь до тех пор, пока не получишь. В подростковом возрасте не всем хочется делиться с родителями, и уж тем более не всегда хочется прийти к ним за советом. Обсудите с вашим подростком, к кому он может прийти с любым вопросом? Выберите одного-двух взрослых людей, которые разделяют ваши ценности, которые любят и принимают подростка таким, какой он есть, выслушают и помогут, даже если подросток уже наломал дров.
5. Используй принцип согласия. «Да» в романтических отношениях должно быть активным, осознанным, добровольным и безопасным! И если «нет», то нет. Ты имеешь право передумать и отозвать свое согласие в любой момент.
6. Честный разговор о сексе. Речь не только и не столько о сексуальном просвещении, сколько о безопасности. Невозможно защитить от насилия, избегая разговоров о сексе. Невозможно защитить от злоупотребления интимными отношениями, исключая разговоры о том, как и для чего люди создают интимные отношения, как понять, что пора говорить «да», а когда ещё рано. Причём пусть это будет равный разговор. Не морализаторство и страхи, а разговор на равных. С возможностью сказать «нет», «мне неловко», «я не готов(а) это обсуждать».
7. Соблюдай правила поведения в сети. Как строить отношения в сети, как хранить конфиденциальность, как соблюдать меры безопасности в общении.
8. Здоровые отношения не нужно заслуживать, в них можно просто быть и быть собой, и не волноваться, не бояться последствий, в них спокойно, комфортно и предсказуемо.
Вместо финала
Подростков нельзя защитить от всего.
Но можно:
— научить узнавать, что ок, а что — нет,
— укрепить опору в себе,
— дать право на ошибку,
— быть тем взрослым, к которому можно прийти, даже если стыдно.
А если уже случилось — не спасать, а быть рядом. Не требовать, а принимать. Не спрашивать «зачем ты туда пошёл», а говорить: «Я с тобой. Это не твоя вина. Ты не один».